мама, все в порядке
А знаешь, я могу сделать так, как будто меня и не было никогда.
Совсем. Не оставить следов своего пребывания/существования.
Просто испариться из воспоминаний и текстовиз улыбок on-line.
Я могу. Проверь меня.
А знаешь, моя боль — она почему-то застряла где-то между лопаток.
Такая тупая, холодная. Пожалуй, как сегодняшнее осеннее небо,
как ночной воздух сентября, который режет кожу.
Она мешает двигаться и дышать. Я постоянно мерзну
от самых лопаток до кончиков пальцев,
до бабочек под кожей. Но я, знаешь, уже привыкла.
Это вросло в меня, въелось. И, видишь, я как-то пытаюсь жить.
только совсем перестала улыбаться искренне так, тепло.
я разучилась. Я не хочу.
А знаешь, я разбила все свои мечты. Глупые, наивные,
приторно-ванильные/ранимые. Разбила в этой серости,
когда шел дождь. И мне стало совсем пусто.
Самое страшное — это ведь когда пусто.
Я боюсь смотреть в свои глаза, я боюсь ничего там не увидеть. Ни-че-го.
А еще, знаешь, я снова выцарапала себе жабры и теперь
моя воспаленная кожа немного горит. Я, видишь, такая никчемно-слабая.
совсем холодная и не плачу больше.
Совсем. Не оставить следов своего пребывания/существования.
Просто испариться из воспоминаний и текстовиз улыбок on-line.
Я могу. Проверь меня.
А знаешь, моя боль — она почему-то застряла где-то между лопаток.
Такая тупая, холодная. Пожалуй, как сегодняшнее осеннее небо,
как ночной воздух сентября, который режет кожу.
Она мешает двигаться и дышать. Я постоянно мерзну
от самых лопаток до кончиков пальцев,
до бабочек под кожей. Но я, знаешь, уже привыкла.
Это вросло в меня, въелось. И, видишь, я как-то пытаюсь жить.
только совсем перестала улыбаться искренне так, тепло.
я разучилась. Я не хочу.
А знаешь, я разбила все свои мечты. Глупые, наивные,
приторно-ванильные/ранимые. Разбила в этой серости,
когда шел дождь. И мне стало совсем пусто.
Самое страшное — это ведь когда пусто.
Я боюсь смотреть в свои глаза, я боюсь ничего там не увидеть. Ни-че-го.
А еще, знаешь, я снова выцарапала себе жабры и теперь
моя воспаленная кожа немного горит. Я, видишь, такая никчемно-слабая.
совсем холодная и не плачу больше.